Страхование

Николай Сюткин, CEO и основатель S&P Investment Risk Management Agency, о том, почему в такую богатую потенциалом страну еще не хлынул поток иностранных инвестиций и каковы особенности ведения бизнеса в Украине.

S&P Investment Risk Management Agency специализируется на комплексных решениях в сфере защиты бизнеса и делясь опытом, Николай Сюткин в интервью Boryspil magazine уверяет, что в защите интересов бизнеса результативным может быть лишь комплексный подход.

В 2017 году в рейтинге Doing Business Украина поднялась на 76 место. Каков прогноз для притока ПИИ на 2018 год?

Н. Сюткин: Положительное изменение в рейтингах означает только то, что Украина легче может попасть в поле зрения. Решение же принимается инвестором после анализа бизнес-среды и рисков. Никакое место в рейтинге не заставит инвестора прийти в ту страну, где бизнес страдает от рейдерства и неправомерных действий госорганов. Для получения потока иностранных финансов необходимо формировать имидж государства и показывать примеры успешных инвестиций, создавая понятные условия ведения бизнеса для зарубежного инвестора.

Каким рискам подвергаются иностранные инвесторы в Украине и можно ли их избежать?

Н. Сюткин: К основным рискам мы относим потери инвестиций и/или активов. Вторыми по списку, но не по значимости, являются конфликты с украинскими партнерами, которые могут привести к потере активов и/или бизнеса. Третья важная группа рисков – конфликты с госорганами. Вопрос рисков достаточно глубокий – у нас даже разработан тренинг для CEO, как их избежать или минимизировать.

Какие инструменты защиты инвесторов являются эффективными?

Н. Сюткин: Защищая бизнес, мы применяем GR, PR, кризисные коммуникации, кризис-менеджмент, коучинг, менторство, управленческие и юридические инструменты, которые микшируются в зависимости от сложности задачи. Это многоуровневый процесс, разрабатываемый под каждый отдельный кейс. Законодательство предоставляет достаточно инструментов для защиты, вопрос лишь в умении правильно ими воспользоваться.

Что бы Вы посоветовали инвестору, начинающему бизнес в Украине?

Н. Сюткин: Действовать только в правовом поле, как бы кто-то ни пытался навязать некорректные правила игры. Есть множество успешных примеров предпринимательской деятельности в нашей стране, причем честных, прозрачных и законных. С финансовой точки зрения такая стратегия оказывается намного рациональнее.

Что посоветуете инвесторам в налаживании партнерских отношений?

Н. Сюткин: Успешным партнерство будет лишь в случае создания правильной системы сдержек и противовесов, которая просто не допустит нарушения договоренностей одним из партнеров. Разумный подход в оформлении отношений в партнерстве – залог минимизации корпоративных и/или рейдерских конфликтов. Согласно нашей аналитике, именно ошибки при оформлении партнерских отношений в 95% случаев приводят к потере активов.

10 июля в InterContinental Kyiv состоялся 15-й Kyiv Post CEO Breakfast. Партнерами мероприятия вновь стали S&P Investment Risk Management Agency и DHL Express Ukraine.

Тема встречи — “Дорога Украины к процветанию” (“Ukraine’s Road to Prosperity”). Собравшиеся говорили о необходимости создания фискальной службы расследований, эффективности антикоррупционного суда, ценах на газ, субсидиях, создании механизма действенной борьбы с контрабандой и других актуальных проблемах.

Представители бизнеса отметили заметные улучшения в банковском секторе. После многолетнего кризиса и финансовых потерь сегодня можно говорить об увеличении ликвидности и в перспективе расширении прав и возможностей кредиторов.

Кроме того, были затронуты вопросы повышения налога на недвижимость, ограничения на злоупотребление трансфертным ценообразованием, правового статуса налоговой милиции, а также наболевшая тема искоренения коррупции на таможне и в других сферах государственного и частного сектора.

Говоря о пути нашей страны к процветанию, участники 15-го CEO Breakfast под эгидой Kyiv Post пришли к выводам о том, что Украина — достойная страна для инвестирования, которая имеет все шансы на успех.

К сожалению, положительные изменения происходят в нашей стране слишком медленно. Украина имеет огромный потенциал, который можно реализовать при наличии благоприятного бизнес-климата и проведении необходимых реформ. На сегодняшний момент, к сожалению, прямые инвестиции в Украину остаются ничтожно малы.

*«S&P Investment Risk Management Agency» обладает исключительными авторскими правами данную статью. Автор имеет исключительное право контролировать использование данного материала, что означает запрет на использование данной информации без его согласия. Под информацией понимаются тексты, фото, рисунки, другие материалы. Любое использование материалов с данной статьи без письменного согласия автора запрещено. Под использованием понимается копирования, адаптация, рерайтинг, модификация и тому подобное. В случае выявленных нарушений автор имеет право на защиту авторских прав в порядке, предусмотренном ст. 50-53 Закона Украины «Об авторском праве и смежных правах».

Интервью с Натальей Осадчей, соучредителем S&P Investment Risk Management Agency, PhD, MBA, о роли конфликтов в жизни крупного бизнеса.

Ни для кого не секрет, что Украина — страна рисковых инвестиций. Процветающая коррупция, отсутствие достаточной защиты прав частной собственности и многие другие факторы создают почву для развития бизнес-конфликтов. Нынешняя тенденция в стране — вовлеченность в такие конфликты большого количества участников, включая государственные и правоохранительные органы. А вот тех, кто мог бы решить конфликт и вывести компанию из него — единицы.

LDaily по этим вопросам пообщалось с Натальей Осадчей, соучредителем именно такой компании — S&P Investment Risk Management Agency, которая специализируется на минимизации конфликтов и выводе бизнеса из конфликтов любого уровня сложности. В интервью Наталия рассказала, что такое бизнес-конфликты, какие последствия они имеют для предпринимательства, о стратегии вывода бизнеса из конфликтов, какие инструменты необходимо использовать и какие бонусы получает бизнес, если успешно из него выходит.

LDaily: Наталия, расскажите, что такое в вашем понимании «конфликт». И какие виды конфликтов сегодня существуют?

Н. Осадчая: Конфликты (бизнес-конфликты) — это термин, который мы уже давно начали применять в нашей практике. Да, мы поняли, что много серьезных проблем в бизнесе не подпадают под специфику корпоративных конфликтов, при этом они не могут быть идентифицированы и как рейдерство. Мы также столкнулись с тем, что такие явления, как рейдерство и корпоративные конфликты, претерпели и столь существенные изменения, и переплелись с другими формами и интересами, которые уже нельзя отнести к каким-то известным классическим формам и/или классификациям. Для себя мы ввели термин «конфликт», который гораздо шире вышеуказанных определений и, конечно же, включает в себя все известные нам виды конфликтов, существующих на сегодняшний день.

По нашему определению:

«Конфликт — это любая ситуация, приводящая к различным видам потерь для бизнеса».

В Украине сегодня огромное количество видов конфликтов, включая внешние, внутренние, с участием государственных органов, с участием партнеров, конкурентов, нынешних и бывших сотрудников и тому подобное. Перечислять можно достаточно долго, мы даже вывели свою систематизацию видов конфликтов, которую представляем на своих учениях для CEO.

На сегодняшний день не существует конфликтов в чистом виде — внутренних или внешних. И даже не важно, кто их инициировал, а важно то, что 95% всех конфликтов осуществляются с участием государства и/или правоохранительных органов, а уже в таком формате конфликт выходит на другой уровень.

Основная проблема — это неправильная идентификация конфликта. Например, в 90% случаев компания или ее консультанты не идентифицируют ситуацию как конфликт — они придают ей статус проблемы, которая относится к стандартной хозяйственной деятельности бизнеса. В связи с этим возникают следующие ошибки: неправильно определяется стратегия, инструменты; ошибочно идентифицируется конечная цель конфликта, его возможные сроки, связанные с таким конфликтом риски; неправильно определяются возможные потери, которые может понести компания, их виды и размер.

LDaily: Что делать компании, оказавшейся в серьезном конфликте?

Н. Осадчая: Конфликт для компании — это всегда сложно. Сложно потому, что иногда для предприятия это первый подобный опыт. И как я уже говорила, понять и правильно идентифицировать конфликт на ранней стадии — это залог того, что предприятие избежит «глубокого погружения» и, как следствие, минимизирует сроки конфликта, риски и все виды возможных потерь для бизнеса.

Мы специально разработали ряд тренингов именно для CEO и/или владельцев бизнеса с целью научиться правильно идентифицировать конфликт. Мы показываем и подробно обучаем бизнес, что именно может указать на то, что компания уже находится в конфликте.

Приведу пример из другой сферы жизни, который, на первый взгляд, никак не связан с бизнес-процессами, но он очень красноречиво свидетельствует, насколько важна правильная диагностика. Так, пациент приходит на консультацию к врачу, который после осмотра диагностирует больному ОРВИ и назначает лечение согласно поставленному диагнозу. Конечно, такое лечение далеко не всегда может принести облегчение, более того, может ухудшить состояние пациента. Но если бы врач провел всестороннее обследование организма, то определил бы, что кашель у пациента — это следствие не ОРВИ, а пневмонии. То есть то, что он видит и слышит, это нередко может быть следствием чего-то более серьезного и длительного. С бизнесом точно так же, и именно поэтому бизнес часто проигрывает, ведь неправильно идентифицирует ситуацию, и вследствие этого выстраивает ошибочную стратегию, использует не те инструменты, — соответственно, с самого начала придерживается неправильно выбранного вектора движения.

LDaily: Какие инструменты должен применить бизнес, чтобы выйти из конфликта победителем?

Н. Осадчая: Наша компания занимается выводом бизнеса из конфликтов более 10 лет, партнеры же S&P Investment Risk Management Agency занимаются этим чуть ли не всю жизнь — более 20 лет. Мы долго шли к этому, анализируя методы, практические попытки и ошибки, и поняли, что вывести компанию из любого конфликта, используя только один или два инструмента, — невозможно. Одни компании делают ставку только на юридические инструменты, другие берут за основу исключительно PR, третьи думают, что только GR поможет им выйти из сложной ситуации. Мы же утверждаем, что выбор инструментов, их периодичность (на какой стадии использовать), основные их месседжи должны тесно переплетаться между собой и выстраиваться в единую стратегию.

В процессе развития конфликта как сама стратегия, так и изначально выбранный набор инструментов будут меняться. Применение только одного инструмента или сознательное выстраивание стратегии только вокруг него напоминает мне картину, когда военный генерал хочет выиграть войну только за счёт одного вида оружия, например, копья, хотя арсенал противника составляет пехоту, танки, авиацию и даже флот.

«Обязательно должна быть комплексная стратегия, которая включает PR, GR, сочетание времени и месседжей. Конечно, без юридического инструмента невозможно вывести компанию из конфликта, особенно если уровень сложности высокий. Но работает только определенный набор инструментов в определенном процентном соотношении и с определенными месседжами, направленными на определенный результат».

Однозначно могу сказать, что только благодаря такому подходу компания S&P Investment Risk Management Agency успешно выводит бизнес из серьезных и длительных конфликтов. Наши успешные кейсы являются показателем эффективности разработанной стратегии и выбранных инструментов.

LDaily: Можете привести примеры различных видов конфликтов из практики?

Н. Осадчая: Мы не имеем права разглашать кейсы с названиями фигурантов конфликта, но могу привести некоторые примеры различных видов конфликтов. Например, может быть внутренний конфликт между партнерами. Один из партнеров (официальный или неофициальный) получил контроль над исполнительным органом и фактически единолично контролирует компанию, финансовые потоки он также подчиняет себе. Что касается второго партнера, то варианты здесь могут быть разные: от юридического лишения последнего права собственности на бизнес — к уголовному преследованию и устранению партнера от управления бизнесом.

Внутренние конфликты, как и любые другие, уже не существуют в чистом виде, а всегда тесно переплетаются с государственными структурами. Иногда проблемы у одного из партнеров начинаются именно с госорганами, и только в процессе развития конфликта становится понятно, кто за ним стоит и кто был инициатором.

Есть внешние конфликты, когда конкурент по рынку осуществляет неправомерные действия по отношению к другому игроку, иногда только с единственной целью — получить долю рынка и клиентов своего конкурента. Такие конфликты нередко «стартуют» по заявлению о преступлении, поданному на конкурента, и конечно же, такие конфликты тоже осуществляются с участием как государственных, так и правоохранительных органов.

LDaily: Исходя из сказанного, «конфликт» очень напоминает военные действия. Как вы считаете, можно ли говорить о сходстве таких явлений?

Н. Осадчая: Сходство очень сильное, более того, термин «война» нередко применяется в контексте именно корпоративных конфликтов. Очень часто их называют «корпоративными войнами». Любой конфликт — это военные действия в миниатюре. Также есть заинтересованное лицо, есть конечная цель конфликта, есть стратегия оппонентов и, как на войне, всё видоизменяется очень быстро в зависимости от действий оппонента. Почему еще можно сравнить с войной, так это потому, что конечной целью нередко является или бизнес в целом, или ценный актив, или значительная доля рынка, или финансовые потоки. А это, по сути, и есть жизненная артерия бизнеса. Поэтому стратегия выхода из такого кризиса для бизнеса должна быть тщательно измеренной, системной, с применением правильных инструментов и исключительно в рамках правового поля Украины.

Еще хочется обратить внимание на тот факт, что правильный выход бизнеса из конфликта принесет ему достаточно серьезные бонусы. Мы даже дали этому явлению название «как из минуса для бизнеса сделать плюс». На нашем тренинге мы указываем, какие плюсы может получить бизнес из конфликта. В качестве примера можно говорить о формировании репутации как составляющей и среди бизнес-сообщества, и в отношениях с государством. Также компания получает иммунитет от возможных конфликтов в будущем.

На самом деле из конфликта можно получить много плюсов, просто надо над этим поработать.

LDaily: Почему S&P Investment Risk Management Agency выбрала для себя специализацию «вывод бизнеса из конфликтов» как основную?

Н. Осадчая: Мы сознательно посвятили себя именно защите бизнеса. Мы начинали деятельность еще в далеком 1998 году, когда крупные инвесторы только начали заходить в Украину. В результате мы потратили огромное количество времени, но получили просто бесценный практический опыт. Мы получили уникальный шанс заниматься тем, что нам нравится, делать то, во что мы верим. Я также верю в узкоспециализированных специалистов, независимо от сферы их деятельности.

Проблема Украины в том, что у нас нередко все предлагают всё. Например, если вы зайдете в ресторан, то часто найдете в нем всё — от суши до борща. Но невозможно быть хорошим во всём: или ты посвятил жизнь чему-то конкретному — и тогда ты именно в этом силен, или ты «везде и понемногу», а на самом деле — нигде.

Работа в качестве стратегического консультанта бизнеса, особенно в такой сфере как конфликты, возлагает на этого специалиста полную ответственность за активы, инвестиции, а иногда и за бизнес в целом, включая личную свободу его владельцев. И поверьте, ответственность очень высока, как и ставки в таких конфликтах. Поэтому успешным будет именно эффективный консультант, который имеет за плечами немалый практический опыт. Я считаю, что компания S&P Investment Risk Management Agency на сегодняшний день соответствует тому, о чём заявляет, и я рада, что являюсь частью такой по-своему уникальной команды.

Рейдерство – одна из самых серьезных проблем для бизнеса в сфере недвижимости. Несмотря на чужой опыт, дискуссии и официальные заявления, случаи рейдерских захватов продолжают происходить. О внешних и внутренних угрозах этого явления для объектов недвижимости и земельных участков, об ошибках, которые допускают владельцы, а также о возможных способах минимизации рисков и профилактики рейдерства изданию Property Times рассказала Наталия Осадчая, соучредитель S&P Investment Risk Management Agency, PhD, MBA.

— Возможность рейдерского захвата исходит изнутри компании или извне?

— Фактически, рейдерство почти всегда начинается внутри компании, так как часто происходит при участии либо партнеров, либо директоров. Самая главная причина рейдерских атак, по сути, кроется в ошибках владельцев объектов. Причем эти ошибки возможны как в компаниях с несколькими партнерами, так и в тех, где партнер всего один – в таком случае мы говорим об атаке со стороны конкурентов или государственных структур.

— Какие внутренние ошибки делают возможными рейдерские захваты?

— Главная ошибка – в самом начале сотрудничества будущие партнеры не просчитывают риски и не задаются вопросом «что будет дальше?». Они пожали руки, у всех все хорошо, и кажется, что так будет всегда. Теоретически все правильно: бизнес проводит due diligence, изучает документацию, нанимает юристов. Но, к сожалению, такие действия и оценки не показывают всех рисков и не защищают бизнес от рейдерского захвата.

Чтобы проанализировать и предусмотреть эти риски (и устранить их), нужно мыслить, как рейдер, понимать его тактику. У владельцев бизнеса нет такого опыта, как и часто у их советников. А значит, они не могут предвидеть, как их договоренности могут быть нарушены рейдером.

Иными словами, саму возможность рейдерства создают владельцы, неправильно фиксируя полномочия сторон. Когда дело доходит до конфликта, значение имеют только юридические документы. Если письменных договоренностей не было – вы уже ничего не докажете.

Ошибки допускаются при создании структуры бизнеса, уставных документах. Ошибки возникают также при наделении директоров слишком широкими полномочиями, которые чаще всего вступают в сговор с рейдерами.

Парадоксально, но на системы безопасности, сигнализацию, видеонаблюдение в объектах тратятся большие деньги. В то же время, на грамотное составление договоров и защиту инвестиций (иногда очень крупных сумм) уделяется крайне мало внимания. Пожали руки – и этого достаточно.

— Возможно, у владельцев нет опыта, но перед их глазами множество примеров…

— На самом деле, владельцу (как и любому человеку) не хочется признавать, что виноват он сам. И поверьте, это действительно сложно осознать. И снова – все начинается с того, что условия проговариваются, и все уверены, что будут их соблюдать.

Бывает и так, что мы прямо говорим владельцу о рисках, но он не прислушивается. Обычные причины игнорирования советов консультанта – «мы думали, что вы ошибаетесь». А отказ от поиска специалистов, которые могут выстроить правильную систему защиты, объясняется тем, что бизнес уверен: «нас это не коснется».

Просто нужно понимать, что мы работаем не в стерильных условиях.

— Вы имеете в виду принципы и условия работы в Украине?

— Любой инвестор должен осознавать: если он хочет высокой прибыли – риски тоже будут высокими. Получая в Украине доход, который значительно превышает европейский уровень, стоит принять факт, что и риски здесь соответствующие.

В любом случае, стерильных условий не бывает. Но когда объект начинает приносить многомиллионную прибыль, появятся ли вокруг него те, кто захочет его «отобрать»? Конечно, да. И способов сделать это (как изнутри, так и снаружи) существует множество.

Украина – это страна-рулетка, но только если ты не просчитываешь свои риски заранее. Да, правда, что без правильной защиты шансы бизнеса на успех – 50 на 50. Думаю, это не слишком разумный подход, когда на кону стоят большие, а иногда и очень большие инвестиции.

В классической схеме рейдерство направлено на то, чтобы захватить объект и получить контроль над прибылью, используя ее в том числе для ведения «войны» (а это немалые затраты). Сторона, завладевшая объектом, прекрасно понимает, что рано или поздно его попытаются вернуть. Задача рейдера – максимально затянуть этот процесс (в идеале – до бесконечности) или сделать возврат вообще невозможным. Чем дольше рейдер использует объект, тем больше денег он зарабатывает. Возможно, рейдеры даже допускают, что когда-нибудь им придется вернуть объект, но пока они им владеют, они получают доход и «укрепляют оборону», например, юридически «отбрасывая» объект все дальше от оставленного не у дел партнера или бывшего владельца.

И даже если собственнику удалось вернуть объект, мы понимаем, что недополученную прибыль за все годы захвата взыскать будет практически невозможно, а если и возможно, то не с кого.

— Какие могут быть механизмы (юридические, практические) для минимизации этого риска?

— О рисках нужно задумываться еще на стадии входа в партнерство, то есть на этапе «ноль». Если не хватает опыта и знаний – необходимо искать специалистов. Это можно сравнить с горнолыжным спуском: если вы не знаете трассу, логично и безопасно нанять местного инструктора с многолетним опытом именно на этом склоне. В бизнесе тем более важно иметь такого «инструктора», особенно когда речь идет о многомиллионных инвестициях.

Если на старте вы просчитаете риски и увидите угрозу, исходящую от партнера, вы просто не станете сотрудничать с таким человеком или найдете другого партнера. Ваша выгода в том, что вы не только не потратите деньги, но и сохраните их. Если хотите, чтобы партнерство было выгодным и равноправным, прописывайте правила игры: сделайте предательство невыгодным для партнера или, еще лучше, невозможным в принципе.

Приведем другую аналогию. Вы даете партнеру ключ от шкафа, в котором лежит варенье (таким «ключом», например, может быть всего лишь десятая доля процента, из-за которой у партнера больше акций, чем у вас, но это дает ему контрольный пакет). Неужели вы думаете, что рано или поздно он не задумается: зачем ему вы, если у него уже есть доступ к варенью? Коммерческая недвижимость – это большие деньги, а значит, соблазн завладеть ими очень велик. Просто не создавайте таких соблазнов, не давайте людям возможности совершать плохие поступки.

— Одна из ваших практик – прогнозирование даты потери актива и пути, по которому это произойдет. Значит ли это, что можно рассчитать дату рейдерского захвата?

— Все можно просчитать в виде схемы. Если ты более 10 лет «воюешь» на этом фронте, как наша компания (одно дело может длиться 3, 7 лет, например, случай с ТРЦ Sky Mall), и если ты круглосуточно находишься в этих «боевых действиях», то через 10 лет уже видишь, какие комбинации и «дыры» рейдеры используют против владельцев. Это не магия – это опыт и годы практической работы.

Опыт дает вам видение, и чтобы переиграть рейдера, вы должны думать, как он. Поэтому, еще раз повторю: залог успешного инвестирования в Украине – на стадии «ноль» прописать и зафиксировать все условия. Еще на этапе сотрудничества необходимо закрыть все возможные лазейки для рейдеров.

Это касается не только недвижимости, но и земельных участков, которые находятся или находились в государственной собственности. Риски, связанные с землей, не меньше, а иногда даже больше. Бизнес может вложиться в землю, затем проинвестировать и построить крупный объект, а участок могут просто забрать, например, признав договор аренды или купли-продажи земли недействительным.

— Здесь мы снова возвращаемся к вопросу внешних факторов, когда риски исходят не от партнера, а от власти.

— За годы становления рынка со стороны государственных структур системно ничего не изменилось. Даже если у вас нет партнера и в проекте вы единственный владелец, ваши активы могут попытаться отнять конкуренты, причем очень часто в коллаборации с представителями власти. Система не меняется — независимо от вектора развития страны. И такие попытки, скорее всего, будут всегда, как минимум в ближайшие 10–15 лет.

Бывает так, что у продавца актива в прошлом были какие-то нерешенные вопросы с государством, но в процессе стандартного due diligence юристы не заглядывают так глубоко и не видят этих рисков. А затем оказывается, что предыдущий владелец «не так» заключил договор с государством, и в итоге признается недействительной вся цепочка сделок. В результате вы остаетесь без ценного актива и вынуждены тратить огромные деньги на попытки его вернуть. А это судебные расходы, юридическая поддержка, PR, работа с медиа, плюс недополученная прибыль. Хотя, опять же, все можно было предусмотреть еще на стадии «ноль».

Но, как правило, искать решение проблемы в Украине бизнес начинает только тогда, когда компания уже «попала». Возможно, это что-то в человеческой природе.

— Как действует внешнее рейдерство?

— Обычно все начинается с небольшого, казалось бы, не связанного с бизнесом запроса. Например, заметка в СМИ, запрос на проверку и т. д. Владельцы часто не придают значения таким сигналам, рассматривая их как единичные случаи, не относящиеся ко всему бизнесу. Но на практике, как только поступает первый подобный запрос, пусть даже маленький, мы уже понимаем, к чему это может привести. За каждой такой «точкой входа» стоит конкретная конечная цель.

Иногда мы сразу выставляем охрану на объекте, запускаем круглосуточный мониторинг реестров и медиа. Потому что профилактика рейдерства стоит копейки, а если вовлечься в полноценную «войну», это огромные затраты и риск полного потери объекта.

Рейдерство со стороны государственных структур может реализовываться через уголовные дела, проверки, выявление нарушений строительных норм и многое другое. В любом случае, у них будет возможность получить доступ к важным документам — через так называемое изъятие документов.

Если вы обработаете такой сигнал «с нуля», то сможете избежать проблем, и даже уголовных дел. Это как болезнь, которую можно лечить на ранней стадии (тогда это быстро и с минимальными затратами), а можно запустить и дождаться осложнений (тогда это дорого, без гарантий, иногда даже с возможностью летального исхода).

Но если компания всё же окажется в конфликте, его просто необходимо пройти правильно. Тогда на выходе компания получает бонус – имидж непримиримого бойца. Чтобы все видели, что на такого лучше не нападать. Что это даёт? Это снижает количество проблем в будущем. Рейдеры просто не захотят связываться с таким бизнесом, потому что он будет биться до конца. Легче найти другую, более слабую жертву.

— Говорят, лучше всего оперативно «раздуть пожар» во всех СМИ, сообщить об атаке…

Для защиты у нас есть множество инструментов, и не стоит думать, что защита от рейдеров сводится только к PR и простой юридической поддержке. Юридические инструменты в борьбе с рейдерством – это как копьё. Одним копьём бой не выиграть. Должен быть арсенал, причём очень разнообразный. А чтобы понять, как задействовать разные инструменты, чтобы эффективно выиграть не просто бой, а войну, – на это нужно потратить жизнь.

Мы используем PR, GR, корпоративные тренинги, репутационные практики, коучинг. Причём на разных этапах конфликта применяются разные инструменты и их комбинации.

Что касается PR, то использовать этот инструмент нужно очень осторожно. Его можно задействовать только тогда, когда у вас на руках есть все доказательства вашей правоты, а у вашего оппонента – нет. Потому что PR – это очень тонкий инструмент, и его неправильное использование или несвоевременное применение может обернуться против вас. Также нельзя полагаться только на юридическую сторону вопроса, сообщая о победах в судах: как показывает практика, это может не давать ощутимых результатов.

— Нас прочитают сегодняшние партнёры, возможно, задумаются о своих договорённостях и их последствиях. Как им следует поступить?

— Конечно, как я сказала, лучше всего прописать всё ещё на старте. Но если у них действительно партнёрские отношения, то какая разница, когда им сесть за стол переговоров – в будущем или уже сейчас? Если один из партнёров отказывается, это уже говорит о том, что вопрос конфликта – это лишь вопрос времени. Возможно, после таких переговоров партнёрам придётся разойтись, но с учётом интересов обеих сторон. Или один из них рискует потерять всё. Но сесть и честно договориться можно всегда. Нужно просто выбрать правильный момент и правильные аргументы. Показать обоим партнёрам невыгодность войны. И очень часто такие переговоры помогают избежать обеим сторонам ненужных расходов и конфликтов. Причём важно помнить, что в серьёзном конфликте очень сложно реально просчитать как сумму, которая будет потрачена на сам конфликт, так и то, кто в итоге выйдет победителем из этого противостояния. Поэтому мирное решение возможного конфликта для партнёров – это в первую очередь экономия.

Самой громкой новостью за последнее время стала информация об обысках и осуществлении давления на крупный бизнес со стороны Генеральной прокуратуры Украины. Так, 16 марта компания «Новая почта» сообщила в сети о проведении Генеральной прокуратурой одновременных обысков в офисах и складских помещениях компании в таких городах как Киев, Днепр, Одесса, Львов и Полтава. Согласно зявлению пресс-секретаря ГПУ Ларисы Саган, обыски были проведены в рамках уголовного производства, начатого по факту превышения служебных полномочий должносными лицами компании ООО «Новая почта» и других родственных предприятий по признакам уголовных правонарушений, предусмотренных ч.2 ст. 363 УК Украины (злоупотребление властью или служебным положением) и ч.3 ст. 212 УК Украины (уклонение от уплаты налогов в особо крупных размерах).

Сложно давать оценку любому конфликту, когда ты не находишься внутри и не имеешь на руках документов, которые могут свидетельствовать о наличии нарушений со стороны правоохранительных органов. Исходя из нашего опыта, сегодня достаточно успешно работает схема, когда правоохранители на ровном месте создают проблемы любой компании, а иногда фактически разрушают бизнес открытием уголовных производств и осуществлением следственных действий.

На сегодня действующим законодательством предусмотрена система, согласно которой каждый человек имеет право обратиться в правоохранительные органы с заявлением о преступлении. При этом действующий закон обязывает правоохранителей внести сведения, изложенные в таком заявлении, в Единый реестр досудебных расследований (ЕРДР). На практике довольно часто вместо заявлений о преступлениях основанием для внесения сведений о преступлении выступают рапорты СБУ, сотрудников Государственной фискальной службы (ГФС), и другие «интересные документы». Такие рапорты могут содержать любую информацию или факты, свидетелями которых якобы выступали вышеуказанные лица. Например, в нашей практике было даже «исследование по факту неуплаты налогов», составленное сотрудниками ГФС.

Мы в своей практике сталкивались со столь широким спектром таких «сообщений о преступлениях», что, наверное, уже можно написать книгу. В нашей практике были уголовные производства, начатые на основании рапорта, автор которого якобы был свидетелем того, как давали взятку, рапорта о неуплате налогов или о некачественной продукции. Очень часто по таким рапортам открывается уголовное производство уже в отношении конкретного юридического лица и его руководителей, а сведения о преступлении, вносимые в ЕРДР, сознательно квалифицируются по ч.2 или ч.3 соответствующей статьи Уголовного кодекса Украины. Такая квалификация увеличивает степень тяжести преступления и автоматически предоставляет правоохранительным органам полномочия осуществлять негласные следственные действия в отношении должностных лиц выбранной компании.

Действующим законодательством предусмотрено очень много вариаций негласных следственных действий, о которых многие бизнесмены даже никогда не слышали и не имеют понятия, как они реализуются. Работниками силовых структур применяется широкий спектр следственных действий, начиная от аудио-, видеоконтроля и наблюдения за установленной лицом и заканчивая обыском жилья. Но эти виды негласных следственных действий применяются не так часто. Наиболее распространенными являются прослушивания, запись и протоколирование телефонных разговоров лица или лиц, подозреваемых в совершении преступления. Этот вид негласных действий начинается на ранней стадии дела, а право на их проведение предоставляет суд. Вместе с тем, такие решения судов вы никогда не найдете, поскольку, согласно действующему законодательству, они просто не подлежат внесению в реестр судебных решений. Поэтому лицо, в отношении которого проводятся такие следственные действия, со 100% вероятностью знать о них не будет.

Также, часто используемым следственным действием является снятие информации с серверов мобильных операторов, получение списка вызовов за достаточно значительный период времени и текстов смс-сообщений. Такие следственные действия проводятся на основании постановления суда. Они попадают в реестр со значительным опозданием и в них закрыта личная информация фигурантов. Найти их можно только в том случае, если компания знает об открытом уголовное производстве или осуществляет постоянный мониторинг информации и по определенным признакам приходит к выводу, что такое действие проводится именно в отношении ее должностных лиц. Найти и распознать такую информацию на начальной стадии расследования очень сложно. В 95% случаев компания узнает о том, что относительной нее или ее должностных лиц начато уголовное производство, уже когда проводится обыск. О факте проведения обыска бизнес также не имеет возможности узнать заранее, поскольку решения, которым предоставляется разрешение на проведение обыска, не обнародуются в Едином реестре судебных решений.

Исходя из нашего опыта, кроме указанных выше следственных действий, применяемых к бизнесу, популярны также: временный доступ к вещам и документам, раскрытие банковской тайны (доступ к банковской информации), допрос, осмотр. При этом достаточно часто, делая обзор, правоохранители проводят другие, не предусмотренные УПК действия, а именно изъятие образцов товаров для проведения исследований и тому подобное. Важно заметить, что обыски и осмотры могут проводиться множество раз, как в отношении самой компании, так и в отношении ее клиентов и родственных компаний в рамках все одного и того же уголовного дела.

К сожалению, сегодня можно констатировать тот факт, что бизнесу в Украине достаточно сложно «отбиться» от неправомерных сообщений о преступлении, а вывод конфликта в публичную плоскость не является залогом его успешного решения в кратчайшие сроки. Бизнес вынужден проявить изобретательность, чтобы доказать свою правоту и отстоять право на ведение деятельности в нашей стране. Для этого необходимо применять весь спектр имеющихся инструментов и PR является только одним из них. Процесс доказывания, что ты не верблюд, для бизнеса может составлять месяцы и даже годы. Действовать в рамках правового поля — единственный правильный путь для решения конфликтов такого уровня сложности, поскольку именно это является основой для изменений всей несовершенной правовой и государственной системы. Этого принципа должны придерживаться все игроки рынка, без исключения. И только в таком случае бизнес-климат изменится.

И тем лицам, которые привыкли вести дела по старым правилам, не останется места в новой экологической среде. Будет невыгодно создавать проблемы, если не останется желающих их решать вне действующих норм и правил. Система изменится тогда, когда все игроки рынка будут стоять друг за друга, а не играть роль сторонних наблюдателей, наблюдая, как «тонут» их соратники по рынку или конкуренты, ведь завтра на их месте уже могут быть они. Однако, сегодня, к сожалению, продолжает действовать принцип «один в поле воин».

Надеемся, что случай с конфликтом компании «Новая Почта» станет исключением из правил.

Эксклюзивно для бизнес-издания L.Daily

«S&P Investment Risk Management Agency» обладает исключительными авторскими правами данную статью. Автор имеет исключительное право контролировать использование данного материала, что означает запрет на использование данной информации без его согласия. Под информацией понимаются тексты, фото, рисунки, другие материалы. Любое использование материалов с данной статьи без письменного согласия автора запрещено. Под использованием понимается копирования, адаптация, рерайтинг, модификация и тому подобное. В случае выявленных нарушений автор имеет право на защиту авторских прав в порядке, предусмотренном ст. 50-53 Закона Украины «Об авторском праве и смежных правах».

Микола Сюткін, CEO та засновник S&P Investment Risk Management Agency, про те, чому у таку потенційну країну, як Україна, немає потоку іноземних інвестицій і що необхідно зробити для того, щоб змінити ситуацію.

Українська компанія S&P Investment Risk Management Agency, яка спеціалізується на комплексних рішеннях у сфері бізнесу, ділиться досвідом, запевняючи, що чудес не буває. Не існує жодного настільки ефективного інструменту, здатного одним дотиком вирішити проблему в компанії. У захисті інтересів бізнесу результативним може бути лише застосування їх комплексу – GR, PR, кризових комунікацій, юридичних та управлінських інструментів. Саме S&P Investment Risk Management Agency може надати такий багаторівневий захист інвесторам в Україні і навчити, як уникнути помилок та мінімізувати ризики.

Про все це Микола розповів в інтерв’ю LDaily, виходячи з власного досвіду та успішно реалізованих кейсів своєї компанії. Це була захоплююча бесіда «без краваток».

LDaily: У 2017 році Україна піднялася на чотири позиції у міжнародному рейтингу Doing Buisness і займає тепер 76 місце зі 190 країн. Чи означає це, що прогноз зі зміни балансу українських та закордонних інвестицій, а також можливості для припливу ПІІ в економіку України у 2018 є сприятливим?

М. Сюткін: На мій погляд, позитивні зміни позиції України у будь-яких рейтингах, навіть дуже впливових, буде означати лише той факт, що вона може попасти у поле зору потенційного інвестора, але поки що лише як можливий об’єкт інвестування. Остаточне ж рішення фінансисти приймають не на основі рейтингів, форумів та обіцянок уряду країни. Воно приймається тільки після детального аналізу бізнес-середовища і потенційних ризиків. Дуже часто, сигналом для рішення про входження на новий ринок для інвестора є successful story інших великих гравців.

І, навпаки, жодне місце у рейтингу не змусить прийти інвестора у ту країну, де бізнес страждає від рейдерства, неправомірних дій правоохоронних або інших контролюючих органів. Якщо вищевказані ризики мінімальні і фінансові показники сприятливі, то великі закордонні гравці будуть стояти в черзі, незалежно від рейтингу країни. Тому, для отримання потоку іноземних фінансів необхідно формувати імідж держави і показувати конкретні приклади успішних інвестицій. Це як мінімум, а як максимум – створювати комфортні і зрозумілі умови ведення бізнесу саме для закордонного інвестора, починаючи з захисту права власності, оподаткування, і закінчуючи спрощенням бюрократичних процедур.

LDaily: Яким ризикам піддаються іноземні інвестори, які починають роботу в Україні, і як їм цих ризиків уникнути?

М. Сюткін: Україна за замовчуванням є країною з високими ризиками. Але разом з тим, не можна не брати до уваги, що розмір прибутку, який можна отримати в нашій країні, значно перевищує стандартні відсотки, які іноземні компанії можуть отримати в інших європейських країнах. Я свідомо роблю акцент саме на європейських, так як Україна є унікальною за своєю локацією, в першу чергу для європейських інвесторів.

При визначенні інвестиційної привабливості нашої країни, не можна не враховувати значні географічні масштаби України (найбільша в Європі). Чисельність населення на сьогоднішній день, за різними даними, складає 39-43 мільйонів людей, висока ступінь освіченості, а вартість робочої сили – мінімальна порівняно з європейськими країнами.

Плюсів у нашої країни дуже багато, але вони зараз дійсно нівелюються тими ризиками, від яких реально страждає не лише іноземний, але й вітчизняний бізнес. До основних ризиків ми відносимо втрати інвестицій та/або активів на території України. Другими за списком, але не за значимістю є конфлікти з українськими партнерами, які, як наслідок, також можуть призвести до втрати активів та/або бізнесу. Третім суттєвим ризиком на сьогоднішній день є конфлікти з державними органами, особливо за участю правоохоронних структур.

Питання ризиків достатньо ємке та глибоке, у нас навіть розроблений спеціальний тренінг для CEO іноземних компаній, на якому ми показуємо види ризиків, їх рівні, помилки. І, головне, навчаємо інвесторів, як їх уникнути і мінімізувати вже існуючі. У будь-якому випадку, незалежно від складнощів, які присутні в нашій країні, не можна не брати до уваги, що в Україні достатньо довгий час успішно функціонує великий і середній іноземний бізнес. Причому, в абсолютно різних галузях. Але слід відмітити, що успішним буде той бізнес, який витратив час на вивчення нового бізнес-середовища, провів аналіз ризиків, а також здійснив їх мінімізацію. Зрозуміло, що бізнес не може провести такий об’єм роботи самостійно. Тому для успішності заходу, необхідна командна гра із залученням експертів на усіх етапах реалізації інвестиційного проекту, а також тісна співпраця з локальними і міжнародними бізнес-асоціаціями.

LDaily: Захист інвесторів є дуже важливою темою для нашої країни. Які, на Вашу думку, інструменти їх захисту є ефективними?

М. Сюткін: На жаль, немає якоїсь чарівної пілюлі чи якого-небудь одного інструменту, який ефективно і ефектно знімить проблему компанії в один дотик. В процесі побудування і реалізації захисту бізнесу, ми застосовуємо різноманітні інструменти, такі як GR, PR, кризові комунікації, кризовий менеджмент, коучинг, менторство, управлінські та юридичні інструменти, які мікшируються в залежності від складності завдання. Побудування повноцінного захисту – це багаторівневий процес, який індивідуально розроблюється під кожний кейс. І повірте, дуже часто ті інструменти, які працювали в одній справі, можуть стати абсолютно неефективними в іншій. Це нагадує мені змагання IronMan, у яких немає і не може бути двох однакових стартів. В них доводиться щоразу змінювати тактику, стратегію, проявляти креативність вже у процесі гонки, в залежності від вихідних даних на конкретний день і навіть час старту.

У будь-якому випадку, ми – за системний фундаментальний підхід, який дозволяє бізнесу відчувати себе safe у такому непростому бізнес-середовищі, як Україна. Ще хочу звернути увагу, що чинне законодавство України дає бізнесу достатньо інструментів для захисту своїх прав, питання лише в умінні правильно ними скористатися. І ось якраз у цьому частіше всього і криється проблема. У корені не згоден із думкою, що законодавство України слабке в питанні захисту іноземного інвестора. Воно достатньо прогресивне, а ось його імплементація – дійсно, дуже слабка. Але з цим можна працювати.

LDaily: Боротьба з корупцією, у тому числі і в секторі нерухомості, як і раніше, одна з найважливіших завдань для держави. Щоби Ви порадили інвестору, який починає бізнес в Україні?

М. Сюткін: Однозначною порадою буде діяти лише в правовому полі, не приймати некоректні «правила гри», як би вам не намагалися їх нав’язати або подати під тим «соусом», що лише так і не інакше можна вести бізнес в Україні. Це неправда. Існує безліч успішних прикладів підприємницької діяльності в нашій країні, причому чесних, прозорих та законних. Вже почавши грати «за правилами» інших, дуже складно буде їх змінити. Але навіть у цьому випадку, вихід є, головне, прийняти для себе рішення – раз і назавжди діяти тільки в рамках закону. І знаєте, з фінансової точки зору, така стратегія виявляється набагато раціональнішою, ніж нав’язана ззовні помилкова позиція.

LDaily: Бізнес – це не тільки робота з активами і захист інвестицій, бізнес – це перш за все люди. Що Ви можете сказати про партнерство, і що порадите інвесторам у налагодженні партнерських відносин?

М. Сюткін: Будь-який бізнес шукає партнерства, особливо при входженні на нові ринки. І це нормально. Партнерство з локальним бізнесом полегшує входження іноземному інвестору у нове економічне середовище, допомагає встановити нові зв’язки, успішно реалізувати проект і так далі. Партнерство в деяких проектах просто необхідне, але разом з тим необхідно включати раціоналізм та прагматизм, — як у процесі вибору партнера, так і у процесі оформлення партнерства.

Моя порада буде наступною: успішне партнерство в Україні (мабуть, і не лише) буде лише у випадку створення правильної системи «стримувань і противаг», яка просто не допустить порушення домовленостей одним партнером, або зробить це просто невигідним. Розумний підхід в оформленні відносин у партнерстві – запорука мінімізації корпоративних та/або рейдерських конфліктів.

Згідно з нашою аналітикою, саме помилки при оформленні партнерських відносин у 95% випадків призвели до втрати активів. Тому мінімізація можливих інвестиційних ризиків відбувається на стадії «нуль», тобто ще до входження в інвестиційний проект. Правильне входження в інвестиційний проект – це запорука успішної його реалізації.

«S&P Investment Risk Management Agency» володіє винятковими авторськими правами на дану статтю. Автор має виняткове право контролювати використання даного матеріалу, що означає заборону на використання даної інформації без його згоди. Під інформацією маються на увазі тексти, фото, малюнки, інші матеріали. Будь-яке використання матеріалів з даної статті без письмової згоди автора заборонено. Під використанням мається на увазі копіювання, адаптація, рерайтинг, модифікація, і тому подібне. У випадку виявлених порушень, автор має право на захист авторських прав у порядку, передбаченому ст. 50-53 Закону України «Про авторське право та суміжних правах».